Сяохэ (провинция Хэнань)

Я следую за Всемогущим Богом уже 14 лет, хотя кажется, будто прошло всего мгновение. За эти годы я пережила взлеты и падения, нередко дорога была трудна, но ведь у меня было Божье слово, со мной постоянно были Божья любовь и милосердие, поэтому я чувствовала особенное подкрепление. Самым памятным опытом за эти 14 лет был мой арест в августе 2003 года. После задержания коммунистической полицией я подверглась жестоким пыткам, после которых осталась почти что инвалидом. Именно Всемогущий Бог берег и защищал меня, раз за разом Своими словами вел меня, и в конце концов это позволило мне преодолеть пытки этих демонов, выстоять и свидетельствовать. Переживая все это, я глубоко чувствовала необычайное могущество слов Всемогущего Бога и мощь Его жизненной силы, благодаря чему убедилась, что Всемогущий Бог — это единый истинный Бог, над всем господствующий и всем управляющий. Больше того: Он — единственное мое спасение, Единственный, на Кого я могу положиться, и никакая вражья сила не отнимет меня у Бога и не помешает мне следовать Его стопами.

Помню тот вечер — у нас была встреча еще с двумя сестрами. Вдруг мы услыхали, как на дворе залаяла собака, а через забор стали лезть какие-то люди. Вскоре кто-то настойчиво забарабанил в дверь с криками: «Открывайте! Вы окружены!» Мы быстро собрали и спрятали свои вещи, но тут дверь с грохотом повалилась внутрь, и прямо в нас ударили лучи нескольких фонарей, настолько ослепительные, что пришлось закрыть глаза. Тотчас в комнату ворвалось больше дюжины людей, которые пихнули нас к стене, крича: «Не шевелиться! Делайте, что вам велят!» Затем они устроили в доме обыск, перевернув все вверх дном, словно бандиты. В этот момент я услышала во дворе хлопки двух выстрелов, после чего один из полицейских, бывших в доме, крикнул: «Мы их взяли! Тут трое!» На нас надели наручники и грубо затолкали в полицейский фургон. К этому моменту я уже пришла в себя и поняла, что нас арестовала полиция. В машине полицейский с электрошоковой дубинкой в руке выкрикнул: «Вы все, слушать сюда! Сидеть тихо, а кто шевельнется, получит разряд тока, и даже если вас убьет, все будет по закону!» В пути двое злобных полицейских втиснули меня на середину сиденья между ними, и один зажал между колен мои ноги и притянул меня к себе в объятия. При этом он похотливо произнес: «Такую возможность упущу, если тобою не попользуюсь!» Он крепко сжимал меня, хоть я и сопротивлялась изо всех сил, пока другой полицейский не сказал: «Кончай баловаться! Давай лучше скорее завершим задание, чтобы покончить с этим делом». Только тогда тот отпустил меня.

Нас привезли в полицейский участок и заперли в крохотной комнате, после чего каждую отдельно приковали наручниками к металлическому стулу. Тот, кому было поручено нас сторожить, строго спросил, как нас зовут и где мы живем. Я нервничала и не знала, что говорить, поэтому стала про себя молиться Богу, прося у Него мудрости и правильных слов. И вот тогда меня просветили Божьи слова: «Постоянный учет интересов семьи Божьей превыше всего независимо от того, что делаешь, означают признание Божьего наблюдения и подчинение Божьим обустройствам» (Слово, том I. Божье явление и работа. Каковы твои отношения с Богом?). Точно! Я должна была поставить на первое место интересы Божьей семьи. Как бы меня ни пытали и ни мучали, я не могла продать своих братьев и сестер, не могла стать Иудой и предать Бога. Я должна была стоять твердо и свидетельствовать о Боге. С этого момента, как бы он ни допрашивал меня, я его игнорировала. На следующее утро, когда нас собрались везти в следственный изолятор, тот похотливый полицейский сказал: «Чтобы вас изловить, мы повсюду расставили сети! И ни дня отдыха себе не давали, пока вас не нашли!» Надевая наручники, он лапал меня за грудь, что привело меня в ярость. Никогда бы себе не представила, что «народная милиция» станет так меня третировать средь бела дня. Это были просто какие-то разбойники и бандиты! Как гнусно, как мерзко!

В СИЗО, чтобы выудить у меня мой домашний адрес и сведения о моей вере в Бога, полицейские сначала подослали ко мне свою сотрудницу, чтобы та, прикинувшись «добрым полицейским», советами и уговорами побудила меня все рассказать. Поняв, что из этого ничего не выйдет, они насильно сняли меня на видеокамеру и потом сказали, что отвезут запись на телеканал и с ее помощью уничтожат мою репутацию. Но я же знала, что я всего лишь верующая в Бога, стремящаяся к истине и идущая правильным путем в жизни, что я не сделала ничего постыдного, ничего противозаконного или преступного, поэтому отвечала оскорбленным тоном: «Делайте, что вам угодно!» Увидев, что и этот их трюк не сработал, злобные полицейские решили жестоко пытать меня. Словно я была закоренелой преступницей, на меня надели наручники и кандалы весом в пять килограмм, и повели под конвоем к машине, чтобы везти на допрос. Кандалы у меня на ногах были такие тяжелые, что при ходьбе мне приходилось их волочь. Идти было очень трудно — всего несколько шагов, и кожа у меня на стопах уже была стерта до трещин. В машине мне тут же натянули на голову черный мешок, и я оказалась зажата между двумя полицейскими. Внезапно, потрясенная, я подумала: «Эти злобные полицейские лишены всякой человечности, и неизвестно, какими жуткими способами они станут пытать меня. Что будет, если я не выдержу?» Поэтому я быстро помолилась Богу: «Всемогущий Боже! Плоть моя слаба перед лицом тех обстоятельств, что мне предстоит перенести. Прошу Тебя, защити меня и дай мне веры. Какие бы пытки ни выпали на мою долю, я желаю твердо стоять в своем свидетельстве, дабы угодить Тебе, и совершенно отказываюсь Тебя предать». Мы прибыли в какое-то здание и с моей головы сняли мешок, после чего приказали мне весь день провести стоя. Вечером один из полицейских сел передо мною, закинул ногу на ногу и сказал хамским тоном: «Отвечай на мои вопросы, сотрудничай и выйдешь на свободу! Сколько лет ты веришь в Бога? Кто тебе проповедал эту веру? Кто у вас в церкви главный?» Когда я не ответила, он гневно выкрикнул: «По-хорошему, значит, ты отвечать не хочешь. Придется тогда по-плохому!» Он велел мне поднять руки над головой и стоять, не шевелясь. Спустя немного времени руки начали болеть, и я больше не могла держать их над головой, но он не позволял мне опустить их. Только когда я уже вся была покрыта потом и дрожала, и была не в состоянии дальше держать руки на весу, он разрешил мне опустить их — но не сесть. Простоять мне пришлось до рассвета, и к тому времени ноги и стопы у меня все онемели и распухли.

Утром второго дня меня снова принялись допрашивать, но я все так же отказывалась что-либо говорить им. С меня сняли один наручник (между ними была цепочка), а потом их начальник сильно ударил меня сзади по коленям палкой длиной в семьдесят сантиметров и толщиной в десять, чтобы я упала на колени. Затем он вжал эту палку во впадинку у меня за коленями, затянул мои руки под палку и снова застегнул наручники. Грудную клетку мне тотчас стиснуло, стало трудно дышать, и сухожилия в плечах натянулись, чуть не лопаясь. Голени так напряглись, что казалось, вот-вот треснут. Было так больно, что я вся содрогалась. Спустя минуты три я попыталась переменить положение, но не сумела удержаться и со стуком упала назад, лицом вверх. Один из четверых полицейских, находившихся в комнате, указал двум другим встать по обе стороны от меня и одной рукой потянуть палку вниз, а другой — толкать меня за плечи вперед, а третьему велел руками держать меня за голову, а ногой пинать меня в спину так, чтобы я оказалась в приседе, на корточках. Эту позу мне приказали сохранять. Но все тело мне пронзала непереносимая боль, и вскоре я опять упала, после чего меня снова усадили на корточки. Раз за разом я падала, а меня опять поднимали и сажали на корточки, и эта пытка продолжалась около часа, пока, наконец, когда все они уже запыхались и вспотели, начальник не сказал: «Хватит, хватит, я уже тоже устал!» Только тогда с меня сняли пыточное приспособление. Я была совершенно обессилена и лежала на полу, хватая ртом воздух, не в состоянии пошевелиться. К тому времени наручники уже стесали мне кожу с запястий, а щиколотки под кандалами были покрыты кровью. Было так больно, что я вся покрылась потом и дрожала, и когда пот попадал в раны, их словно резало ножом. В таком несчастном положении я не могла не вопиять в сердце своем: «Боже! Спаси меня, я долго так не выдержу!» В этот момент меня просветили Божьи слова: «Когда люди готовы пожертвовать своей жизнью, все становится малозначимым, и никто не может одержать над ними верх. Что может быть более важным, чем жизнь?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Толкования тайн в «Божьих словах ко всей вселенной», глава 36). Благодаря Божьим словам мне тут же все стало ясно. Сатана знает, что люди дорожат своей плотью, и что еще больше их пугает смерть, поэтому он надеялся жестоко изранить мою плоть, чтобы вынудить меня бояться смерти и тем самым — заставить меня предать Бога. Таков был его замысел; но и Бог воспользовался замыслом сатаны, чтобы испытать мою веру и преданность Себе. Бог хотел, чтобы я свидетельствовала о Нем в присутствии сатаны, тем самым посрамив сатану. Стоило мне понять Божью волю, как я снова обрела веру и силу, решимость стоять твердо и свидетельствовать о Боге, пусть даже ценой собственной жизни. Как только я поклялась угождать Богу, не щадя своей жизни, боль стала куда слабей, и я уже не чувствовала себя такой сокрушенной и несчастной. Затем полицейский приказал мне встать и сердито произнес: «Я же, кажется, велел тебе стоять! Поглядим, сколько ты протянешь!» Меня заставили простоять, пока не стемнело. Вечером, когда я пошла в уборную, ноги у меня были распухшие и покрытые запекшейся кровью из-за кандалов, так что я могла только перетаскивать ступни по полу по чуть-чуть за раз. Двигаться было невероятно сложно, каждый шаг давался с острой болью в стопах, и за мною оставался отчетливый след из свежей крови. Чтобы пройти тридцать метров до туалета и обратно, понадобился почти целый час. Той ночью я не могла удержаться, чтобы не растирать распухшие ноги, и не знала, куда их пристроить — подтянуть к себе или вытянуть. Мне было очень больно, но утешало меня то, что благодаря Божьей защите я не предала Бога.

Утром третьего дня злобные полицейские снова применили ко мне тот же способ пытки. Каждый раз, как я падала, их начальник ехидно смеялся и говорил: «Здорово шлепнулась! Давайте еще разок!» Тогда меня поднимали, и я снова падала, а он произносил: «В этой позе ты мне нравишься, красиво смотрится. А повтори-ка!» Так они меня пытали раз за разом около часа, пока наконец не остановились, утомившись, с мокрыми от пота лбами. Я рухнула на пол, ударившись затылком, и у меня все завертелось перед глазами. Дрожь не унималась, из-за ручьев соленого пота я не могла раскрыть глаза, в желудке так мутило, что подступала рвота. Ощущение было такое, что я вот-вот умру. Тогда в голове у меня мелькнули Божьи слова: «„Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу“... Большой красный дракон преследует Бога и является врагом Божьим, поэтому, пребывая в этой земле, верующие в Бога подвергаются унижению и гонению. Вот почему эти слова воплотятся в реальность в вашей группе людей» (Слово, том I. Божье явление и работа. Так ли прост Божий труд, как представляет себе человек?). Божьи слова дали мне понять, что в Китае — стране, которой правят демоны, где вера в Бога и следование за Ним гарантирует тебе множество унижений и несчастий — Бог намеревается использовать эти гонения, чтобы сформировать группу победителей и тем самым одолеть сатану, что ныне настали те самые времена, когда мы должны явить Божью славу и свидетельствовать о Нем. То, что я могу внести свой вклад во славу Божию, — честь для меня. Ведомая Божьими словами, я не только открыла для себя могучую силу, но и в сердце своем заявила сатане: «Мерзкий демон, я собралась с духом, и как бы ты ни пытал меня, я тебе не подчинюсь. Даже если умру — клянусь стоять на стороне Бога». Когда старший полицейский увидел, что я по-прежнему не отвечаю на вопросы, он разозлился, забрал палку и сказал в гневе: «Давай, вставай! Посмотрим, сколько ты будешь упрямиться. Сыграем с тобой вдолгую. Не сомневаюсь — мы тебя еще сломаем!» У меня не было другого выбора, кроме как с мучительным трудом подняться, но ноги у меня так распухли и болели, что стоять прямо я не могла — пришлось привалиться к стене. Днем старший полицейский сказал мне: «Другие все выкладывают уже после первого „катания на качелях“. А ты упертая! Смотри, во что превратились твои ноги, а ты все никак не заговоришь. Не знаю, откуда у тебя берутся силы...» После этих слов он снова посмотрел на меня и заорал: «Я стольких расколол, а ты такая борзая, что мне сопротивляешься? Ха! Если даже язык тебе не развяжем, можем дать лет восемь-десять, и сделаем так, чтобы заключенные тебя проклинали и били каждый день! Исправим тебя!» Услышав такие его слова, я подумала: «Бог со мною, так что даже если приговорите меня к восьми или десяти годам, я не боюсь». Когда я не ответила, он злобно хлопнул себя по бедру, топнул ногой и сказал: «Мы несколько дней потратили в попытках тебя сломать. Если все будут такими, как ты — как мне тогда работать?» Я улыбнулась в душе этим словам, потому что сатана терял терпение — Божья рука наносила ему решительное поражение! В этот момент я не могла не вспомнить Божьи слова: «Сила Божьей жизни может одолеть любую силу, более того, она превосходит любую силу. Его жизнь вечна, Его сила необычайна, и никакому сотворённому или врагу невозможно сокрушить Его силу жизни» (Слово, том I. Божье явление и работа. Только Христос Последних Дней Может Дать Человеку Путь Вечной Жизни). Каждое Божье слово — истина, и в тот день я сама лично узнала это на опыте. Три дня я ничего не ела и не пила, а также не спала, и подвергалась таким пыткам, но все равно не поддавалась, и так было лишь благодаря силе, которую дал мне Бог. Это Бог берег и защищал меня. Без Божьей сильной поддержки я давно бы уже сломалась. Жизненная сила Божья воистину необычайно могуча, воистину Бог всемогущ! Когда я стала очевидицей Божьих дел, моя вера в то, чтобы свидетельствовать о Боге перед сатаной окрепла.

Утром четвертого дня злобные полицейские заставили меня вытянуть руки вперед на уровне плеч и принять позу полуприседа, после чего на тыльные стороны ладоней мне положили палку. Долго продержаться в таком положении я не могла. Руки у меня опустились, и палка упала на пол. Они ее подняли и стали ею сильно бить меня по суставам пальцев и по коленям — каждый удар причинял острую боль. Затем меня опять заставили принять позу полуприседа. После нескольких дней пыток ноги у меня уже были опухшие и болели, так почти сразу оказалось, что они не в состоянии выдерживать мой вес, и я тяжело рухнула на пол. Меня снова подняли, но стоило им опустить меня, как я опять рухнула. Так повторилось несколько раз. На ягодицах у меня были такие синяки, что я не могла больше терпеть ударов ими об пол, и боль была такая, что я вся начала потеть. Подобным образом меня пытали около часа. Затем мне приказали сесть на пол, принесли плошку густо посоленной воды и велели выпить. Я отказалась, и тогда один из злобных полицейских ухватил меня за щеки, другой же одну руку положил мне на лоб, а второй раскрыл мне рот и влил жидкость мне в горло. Соленая вода горечью стиснула мне гортань, желудок тотчас же вспыхнул огнем, и это было так невыносимо, что хотелось закричать. Увидев, как мне плохо, они зловредно проговорили: «После соленой воды вы от побоев не так сильно истекаете кровью». Услышав это, я едва сдерживала гнев. Никогда бы не подумала, что наша доблестная «народная милиция» Китая окажется настолько жуткой и злодейской. Эти жестокие демоны хотели не просто поиграть со мной и причинить мне вред — они желали меня унизить. Той ночью один из этих мерзких полицейских подошел ко мне, присел и принялся трогать за лицо, говоря мне грязные слова. Я пришла в такую ярость, что плюнула ему прямо в морду. Тогда он разозлился и сильно меня ударил — так, что из глаз посыпались искры, а в ушах зазвенело. Затем он произнес угрожающим тоном: «Ты еще не испытала остальные наши методы допроса. Если ты тут сдохнешь, никто и не узнает. Признавайся, а не то мы еще куда больше с тобой повеселимся!» Эту ночь я пролежала на полу, совсем не в состоянии даже пошевелиться. Мне хотелось в туалет, и они сказали мне, чтобы я сама встала. Собрав все свои силы, я смогла медленно подняться, но стоило мне сделать шаг, как я снова рухнула. Больше двигаться я не могла, и полисменше пришлось оттащить меня в уборную, где я снова потеряла сознание. Очнулась я уже снова у себя в комнате. Я увидела, что ноги у меня распухли настолько, что кожа блестела, наручники и кандалы глубоко врезались в запястья и лодыжки, из ран сочились кровь и гной, а боль была такая, что и не описать. Подумав о прочих пыточных методах, которые ко мне собирались применить, как только что сказал трогавший меня за лицо полицейский, я невольно ощутила слабость. Поэтому я стала молиться Богу: «Боже! Не знаю, как еще будут меня мучить эти бесы, и долго я так уже не продержусь. Пожалуйста, веди меня, дай мне веру, даруй мне сил и позволь быть Твоим свидетелем». Помолившись, я вспомнила о тех страданиях, что перенес Бог, дважды явившись во плоти, чтобы спасти человечество. В Период Благодати Господь Иисус ради искупления людей претерпел насмешки, избиения и оскорбления от солдат и толпы, Ему одели терновый венец и в конце Его живьем распяли на кресте; сегодня Бог пошел на еще больший риск, явившись во плоти, чтобы работать в атеистической стране, и тихо, безропотно терпел гонения и аресты со стороны режима КПК, а также яростное противление, отвержение и осуждение со стороны религиозного мира. Вновь вспомнила я Божьи слова: «Разве то страдание, с которым вы нынче сталкиваетесь, не точно такое же, как страдание Бога? Вы страдаете вместе с Богом, и Бог находится вместе с людьми во время их страданий, правильно? Сегодня вы все вовлечены в скорбь Христа, в Его Царство и терпение, а затем, в конце концов, вы обретете славу! Страдание такого рода полно особого смысла, не так ли? Не иметь решимости никуда не годится. Ты должен понять значение сегодняшнего страдания и то, почему ты должен так страдать. Попытайся найти немного истины в этом, попробуй немного постичь замысел Бога, и тогда у тебя будет решимость вынести страдания» («Только в поиске истины вы сможете обрести изменения в своем характере» в книге «Записи разговоров Христа»). Действительно — ведь Бог давно уже перенес те страдания, которым сейчас подверглась я. Бог был невинен, но, дабы спасти совращенное человечество, претерпел все муки и унижения, тогда как страдания, которые переживала я, были только лишь ради того, чтобы я сама смогла достичь истинного спасения. Тщательно обдумав этот вопрос, я поняла, что мои собственные страдания едва достойны упоминания рядом со страданиями, которые претерпел Бог. Я осознала наконец глубину мук и унижений, которые снес Бог, чтобы спасти нас, и почувствовала, что Божья любовь к человечеству воистину могуча и бескорыстна! В сердце своем я ощутила тоску и томление по Богу. Через мои страдания Бог дал мне увидеть Его силу и власть, осознать то, что Его слова — это жизненная сила человека, и что они способны привести меня к преодолению любых тягот; и через эти же страдания Бог также очищал мою веру, закалял волю и давал мне восполнить мои недостатки и усовершенствоваться. Я поняла Божью волю и осознала, что страдания, которым я в тот день подверглась, были великим даром Божьей благодати и что Бог был со мною — я была не одна. Как было тут не вспомнить церковный гимн: «Бог — моя опора, чего бояться? Сражусь с сатаной до конца. Оставьте все, боритесь, свидетельствуйте о Христе. Бог обязательно осуществит свою волю на земле. Я отдам Ему свою любовь, верность и преданность. Возрадуюсь Его возвращению во славе. Когда Царство Христово установится, я снова встречу Его» («Царство» в книге «Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»).

На пятый день все те же злые полицейские продолжили держать меня в позе полуприседа. Ноги и стопы у меня уже опухли настолько, что я совсем не могла стоять, так что полицейские окружили меня и стали толкать от одного к другому. Кое-кто из них также воспользовался моим состоянием, чтобы меня полапать. Я могла только онемело позволять им играть со мной, как с куклой. Измучили меня уже до такой степени, что голова кружилась, а перед глазами плыло. Но в тот самый момент, когда я уже не могла этого больше выносить, за дверью вдруг послышались шаги. Полицейские бросились к двери, закрыли ее и прекратили свою жестокую игру. Я знала, что это Бог являет мне милосердие и облегчает мою боль. Той ночью один из злобных полицейских пришел ко мне, снял башмак и сунул мне в лицо свою вонючую ногу, похотливо говоря: «О чем ты думаешь, пока сидишь тут? О мужчинах? Ну, как тебе вот это? Нравится тебе, как моя нога воняет? Думаю, именно вони моей ноги тебе и не хватало!» От его грязных выражений меня охватил гнев. Я уставилась на него яростным взором и, глядя на это бесстыдное, отвратительное лицо, вспоминала, как раз за разом меня мучили и унижали, как им заблагорассудится. Они были лишены какой бы то ни было человечности, были хуже зверей, были не чем иным, как стаей бесов, утративших всяческий разум, — я ненавидела этих дьяволов до глубины души! На собственном опыте последних нескольких дней я убедилась, что народная милиция, которую я прежде считала образцом порядочности, была лишь шайкой бесстыдных разбойников, и это придавало мне решимости отвергнуть сатану и стоять твердо и свидетельствовать, дабы угодить Богу.

На шестой день я невольно стала засыпать. Старший полицейский гордо заявил: «Вот, наконец-то ты начинаешь засыпать! Хочешь поспать? Забудь! Лишаем тебя сна до тех пор, пока не сломаем! Поглядим, сколько ты протянешь!» Они посменно караулили меня, и в тот самый миг, когда я закрывала глаза или опускала голову, хлопали по столу кнутом или били деревянным прутом мне по ногам, которые так распухли, что кожа блестела, или сильно дергали меня за волосы, или наступали мне на ногу, и каждый раз я тут же просыпалась. Иногда меня пинали по кандалам, которые, впиваясь в гноящиеся раны, вызывали такую резкую боль, что я моментально просыпалась. Наконец голова у меня стала болеть так, что казалось, будто она взорвется, комната словно завращалась вокруг меня, и я рухнула головой вниз на пол и отключилась... Сквозь бессознательный туман я слышала слова врача: «Вы ей несколько дней не давали ни есть, ни спать? Это чересчур жестоко. И кандалы эти уже вросли в плоть. Больше она их носить не может». После того, как врач ушел, полицейские надели на меня кандалы весом в два с половиной килограмма и дали лекарство. Только тогда я снова пришла в сознание. Я знала, что осталась в живых только благодаря всемогуществу Бога и тому, что Бог тайно защищал меня, унимал мою боль и облегчил пытки, говорив устами врача. У меня было больше веры в Бога, чем когда-либо, и я обрела решимость биться с сатаною до конца. Бог был мне сильною поддержкой и прибежищем. Я знала, что без Божьего дозволения сколько бы сатана ни пытал меня, жизни моей ему не забрать.

Утром седьмого дня я была настолько истощена, что уже не выдерживала и все время засыпала. Один из этих свирепых полицейских видел мое состояние и беспрестанно наступал мне на пальцы ног, щипал за тыльную сторону ладоней и наносил пощечины. Днем ненавистные полицейские снова стали расспрашивать меня о церкви. Я быстро помолилась Богу: «Боже! Я столько не спала, что не могу ясно мыслить. Прошу Тебя, защити меня и дай мне ясность разума, чтобы я постоянно могла свидетельствовать о Тебе». Благодаря Божьей защите, несмотря на то, что я семь дней и шесть ночей провела без сна, без еды и воды, разум мой стал совершенно ясным, и как меня ни искушали, все равно я ничего им не рассказала. После этого старший полицейский достал составленный мной список миссионерских работников и попытался принудить меня выдать еще другие имена. Однако я, пережив те зверства, что отмерили на мою долю эти дьяволы, не собиралась никому из своих братьев и сестер позволить попасть к ним в лапы, так что воззвала к Богу, чтобы Он дал мне силу, и когда полицейский отвлекся, рванулась вперед, схватила список с именами, сунула в рот и проглотила. Двое злобных полицейских, гневно ругая меня, кинулись ко мне и попытались разжать мне рот, нанося яростные удары по лицу. От них у меня из углов рта потекла кровь, а голова закружилась; лицо тут же распухло.

После нескольких раундов бесплодных допросов им ничего не оставалось, кроме как сдаться, так что меня отправили обратно в СИЗО. Тамошние полицейские увидели, насколько я изранена, и побоялись ответственности в случае, если я у них умру, поэтому принимать меня отказались. Злобные дознаватели были раздражены, но им пришлось везти меня в больницу для кислородной интубации. После нее меня привезли обратно в СИЗО, и я четверо суток пролежала в коме. После того, как другие заключенные привели меня в чувство, я еще дважды теряла сознание. В конце концов за мое преступление — «участие в деятельности сектантской организации» — коммунистические власти приговорили меня к году и девяти месяцам трудового перевоспитания. Однако из-за всех пережитых пыток я была парализована и не могла ходить, в исправительно-трудовой колонии меня не принимали, так что полиция показала видеозапись со мной по телевидению. Спустя три месяца мой муж наконец узнал, что со мною случилось, и заплатил 12 000 юаней залога, чтобы вытащить меня из тюрьмы на условиях освобождения под надзор. Когда муж за мною приехал, я была слишком изранена, чтобы идти, и ему пришлось нести меня в машину на руках. По возвращении домой осмотревшие меня врачи определили, что у меня смещены два межпозвоночных диска, что в будущем я не смогу сама о себе заботиться и на всю жизнь останусь парализованной. Я думала, что весь остаток своих лет проведу лежа в постели, но благодаря Божьему милосердию и непрерывному лечению год спустя мой организм начал постепенно восстанавливаться. Я по-настоящему стала свидетелем Божьего всемогущества и Его любви ко мне. Благодарение Богу! Я смогла снова взяться за исполнение своих обязанностей сотворенного существа!

Во всех этих страданиях и трудностях, хоть и сполна отведав боли, я обрела также богатство жизни. Я не только ясно узрела демоническую сущность режима КПК, но и, что более важно, увидела чудесные Божьи дела, увидела власть и силу Божьих слов, почувствовала необычайность и огромность Божьей жизненной силы. Ведь когда я была всего слабее, всего беспомощней, именно Бог дал мне силу и отвагу, дал мне веру, чтобы освободиться от сатанинских сил тьмы; когда плоть моя не могла уже больше выносить пытки и муки, Бог обустроил людей, события и предметы так, чтобы облегчить мое бремя; когда демоны пытками загнали меня в беспамятство, чудесная работа Божья открыла путь и вывела меня из всех опасностей... Пережив такое, я увидела, что Бог всегда был со мной бок о бок, берег меня и защищал, шел рядом со мною. Воистину, велика Божья любовь ко мне! Бог — моя сила в жизни, моя помощь и поддержка всякий раз, когда Он мне нужен, и я желаю всю себя, телом и душой, посвятить Богу, стремиться к тому, чтобы познать Его, и жить жизнью, в которой есть смысл!