Однажды в феврале 2013 года мы с тремя другими сестрами шли в полдень на собрание, когда поняли, что за нами едут две машины. Понимая, что это, вероятно, полиция, мы быстро развернулись и свернули в небольшой переулок, но не успели мы далеко уйти, как из машин выскочили четыре человека и погнались за нами. Затем нас затолкали в машины и доставили в комнату для допросов в уездном Бюро общественной безопасности. Пришли четверо или пятеро полицейских и грубо обыскали меня, забрав мой мобильный и записную книжку, а также серьги, часы и кольцо. Две женщины-полицейские отвели меня в другую комнату, где заставили раздеться для обыска и несколько раз присесть, а сами наблюдали. Это было очень унизительно. Они в самом деле злобные, поэтому я очень переживала о том, как они будут меня пытать. От мыслей об этом мне становилось все страшнее, поэтому я помолилась, прося Бога блюсти мое сердце и дать мне веру и силы. Затем я вспомнила эти Божьи слова: «Не бойся; при Моей поддержке, кто сможет заступить тебе путь? Помни это! Помни! Все, что происходит, есть Мое благое намерение, и все пребывает под Моим надзором. Можешь ли ты следовать за Моим словом во всем, что ты говоришь и делаешь? Когда огненные испытания падут на тебя, опустишься ли ты на колени, и воззовешь ли? Или ты съежишься, неспособный двигаться вперед?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, глава 10). Божьи слова наполнили меня верой. Бог владычествует над всем, и полиция тоже была в Его руках. Чего мне бояться, если за мной стоит Бог? Я знала, что как бы меня ни допрашивали, применяя пытки или нет, мне нельзя предавать Бога и выдавать братьев и сестер. Закончив обыск, полицейский пристегнул меня наручниками к тигровому креслу и спросил: «Как тебя зовут? Где ты живешь? Когда стала религиозной? Говори же!» Я не издала ни звука. Он продолжал задавать вопросы: «Ты — лидер церкви? Где хранятся церковные деньги?» Когда я отказалась отвечать, он ушел раздосадованный.

К полудню следующего дня меня более 20 часов подряд продержали прикованной наручниками к тигровому креслу, мои ноги распухли и затекли, утратив чувствительность. Тогда вошел полицейский, казавшийся довольным, и сказал: «Знаешь, почему мы сейчас пришли тебя допрашивать?» Я понятия не имела и не понимала, почему он меня об этом спрашивает. Вскоре я увидела, как трое полицейских подвели к дверям моего мужа, и поняла, что в моем доме провели обыск и мужа тоже задержали. В тот же вечер после девяти полицейские посадили меня, мужа и трех сестер, с которыми я была арестована, в свою машину и отвезли в следственный изолятор. Один из полицейских сказал: «Подумай хорошенько. У тебя достаточно маленькие дети, а приготовить им еду или присмотреть за ними некому. Расскажи нам все, что знаешь, и мы тебя отпустим». Я знала, что это уловка сатаны. Играя на моих материнских чувствах, он хотел заставить меня предать Бога и выдать остальных. Я проигнорировала его.

В следственном изоляторе четверо или пятеро полицейских, раздев, обыскали нас, а затем поместили в камеры. Жутко страшно было видеть железные двери с полицейскими, стоящими на страже, мне казалось, что я попала в геенну. Как только я вошла в камеру, ощутила сильный запах фекалий, а ночью мне пришлось спать на сырой бетонной платформе. У каждого из нас было только одно тонкое одеяло, а изголовье моей постели было рядом с унитазом. В одной комнате мы и ели, и пили, и облегчались. Проведя в наручниках в комнате для допросов около полутора суток, я заболела, у меня начался жар. Врач, обследовавший меня, сказал, что у меня температура 39°. Но полицейские сказали, что я притворяюсь, и не дали мне никаких лекарств.

Через пару дней меня пришел допрашивать сотрудник Бригады национальной безопасности. Он начал с непринужденной болтовни и рассказал о своей семье, говоря, что мы могли бы стать друзьями. Он стал советовать мне: «Если уж ты о себе не думаешь, то должна подумать о своих детях. Если тебя осудят, пострадают три поколения твоей семьи. Твои дети не смогут поступить в колледж или пойти в армию. Просто подумай, стоит ли твоя вера того, чтобы втягивать в это поколения твоей семьи? Твоя семья сейчас разорвана на части. Разве такое было бы, если бы ты не была верующей?» Меня это очень разозлило, и я подумала: «Разве это я виновата, что моя семья не может быть вместе? Мы, верующие, на правильном пути, но это вы арестовываете нас, разрушая вполне счастливую семью. Вы виновны в распаде семей». Но, думая о том, что мои дети не смогут поступить в колледж и как это скажется на их будущем, я спрашивала себя, не будут ли они меня ненавидеть. Мне было тяжело, поэтому я тихо помолилась Богу и просила Его охранять мое сердце. Затем я вспомнила о том, что сказал Бог: «Моему народу следует все время остерегаться коварных замыслов сатаны, сторожа врата Моего дома для Меня... чтобы не угодить в сатанинский капкан, когда для сожалений будет уже слишком поздно» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, Глава 3). Это было просвещение, которое помогло мне увидеть, что все, только что сказанное полицейским, было уловкой сатаны, попыткой угрожать мне будущим моих детей, чтобы я предала Бога и выдала своих братьев и сестер. Нельзя было поддаваться этому! Чтобы выудить из меня что-нибудь, он позже попробовал другую тактику, однако я все равно отказывалась говорить. Спустя некоторое время он сказал: «Мы были у тебя дома. Твои дети очаровательны. У нас есть видео — хочешь посмотреть?» Это действительно задело меня за живое. Я просто не могла прекратить переживать по поводу двух своих ребят. Моему сыну было 14 лет, а дочери — всего 9. Наверное, они были в ужасе, когда полиция обыскивала наш дом. И как они справятся, когда мы с мужем под стражей в полиции? Не станет ли кто-нибудь травить их? Если они заболеют, кто о них позаботится? Если полиция придет их запугивать, в каком они будут состоянии? Смогут ли они по-прежнему ходить в школу? Не окажутся ли они в руках отбросов общества? Такой ход мыслей делал меня все более несчастной, поэтому я спешно обратилась к Богу с молитвой, «Боже! Прошу Тебя, оберегай мое сердце, чтобы я не поддалась на уловки сатаны и оставалась твердой в свидетельстве о Тебе». Затем мне вспомнилось в Божьих словах следующее: «Во вселенной не происходит ничего, в чем не имел бы Я последнего слова. Есть ли что-нибудь, что не в Моих руках?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, Глава 1). Прокручивая все это в уме, я постепенно успокаивалась. Через что бы ни прошел человек, как бы он ни страдал — все в руках Божьих. В Китае, этой мертвой стране, всякий, кто имеет веру и следует за Богом, обязательно испытает притеснения, и никто из нас не может помочь друг другу. В той ситуации, когда мы с мужем арестованы и страдаем в тюрьме, а наши дети дома тоже страдают, все переживания в мире не могут изменить ничего. Я произнесла молитву, вверяя наших детей в руки Божьи, прося Его охранять и защищать их. А полицейскому я сказала: «Оставьте это видео себе и наслаждайтесь им сами!» После этого полицейскому было нечего больше сказать.

В следственном изоляторе мне долгое время приходилось спать на бетонной платформе, и к июлю у меня болели руки и ноги, они опухли, и в них ощущалось покалывание. Вскоре после этого боль в суставах стала такой сильной, что я не могла выдерживать холодную воду, малейшая ее капля ощущалась как резкий укол иглой. Сильные боли не давали спать по ночам. Затем все вокруг начало становиться более размытым и мерцать. У меня сильно кружилась голова. Я доложила начальнику о болезни, но ему было все равно, выживу я или умру. Я чувствовала себя такой слабой и несчастной — что я буду делать, если ослепну? В сердце своем я все время взывала к Богу, тихо напевая этот гимн Божьих слов: «Не унывай, не будь слабым, и Я всё разъясню тебе. Дорога в Царство не такая гладкая, ничто не дается просто! Ты хочешь, чтобы благословения давались тебе легко. Сегодня каждому предстоит столкнуться с горькими испытаниями. Без таких испытаний любящее сердце, которое располагает вас ко Мне, не укрепится, и в вас не будет истинной любви ко Мне. Даже если эти испытания — лишь незначительные обстоятельства, всякий должен через них пройти, просто тяжесть испытаний будет различаться от одного человека к другому» («Боль испытаний — это благословение от Бога» в книге «Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»). Я знала, что Божья воля для меня не в том, чтобы я была слабой и настроенной негативно, но в том, чтобы через трудности и испытания совершенствовать мою веру и любовь к Богу, также помогая мне развить умение различать и ясно увидеть зло и низость большого красного дракона, чтобы я могла всем сердцем возненавидеть его и отвергнуть. Как только я поняла все это, все мои страдания исчезли.

В октябре меня доставили в городской следственный изолятор. Там было холоднее, поэтому боли в суставах у меня еще усилились, и постоянно болела голова. Я обращалась к сотрудникам исправительного учреждения за лекарствами, но мне ничего не дали. С каждым днем мне становилось все хуже, и однажды около полудня головная боль стала такой сильной, что я потеряла сознание у себя в камере. Где-то после четырех часов дня надзиратели наконец-то приказали двум заключенным затащить меня в лазарет, чтобы мне поставили капельницу. Когда где-то треть раствора была введена, обе дежурные полицейские пошли есть и просто вытащили иглу, отправив меня обратно в камеру. В тот же вечер, после девяти, головная боль возобновилась, и надзиратели направили двоих заключенных присматривать за мной, но все равно не дали мне никаких лекарств. На следующий день я снова потеряла сознание. Я чувствовала некоторую слабость, раздумывая о том, как меня замучили до такой степени, что меня одолела болезнь, и спрашивала себя, когда же это все закончится. Я терзалась вопросом, не умру ли я там. Эти мысли делали меня слабой и беспомощной, поэтому я снова и снова взывала к Богу, прося Его защитить меня, чтобы я смогла преодолеть все это. Затем мне вспомнился Божий гимн «Испытания взывают к вере»: «Когда люди, подвергаясь испытаниям, проявляют слабость, падают духом или не понимают ясно Божью волю или то, как им поступать на практике, то это нормально. Но так или иначе ты должен иметь веру в работу Божью и не отрекаться от Бога, беря пример с Иова. Иов, проклявший день, в который он родился, несмотря на свою слабость, не отрицал, что все в человеческой жизни дал Иегова — Иегова и взял. Каким бы испытаниям Иов ни подвергался, своей веры он не терял. Какую бы ты не проходил переплавку Божьими словами в своем жизненном опыте, Богу по большому счету нужно, чтобы человек верил в Бога и любил Его. Такой Своей работой Он делает совершенной веру, любовь и устремления человека. Бог производит над людьми работу совершенствования, но она для людей невидима и неосязаема, и при таких обстоятельствах нужна твоя вера. Когда что-то невидимо невооруженным глазом, тогда нужна человеческая вера. Тебе нужна вера, когда ты не можешь отпустить собственные представления. Когда у тебя нет ясного понимания Божьей работы, тебе нужна вера, тебе нужно стоять неколебимо и свидетельствовать. Когда Иов достиг подобного состояния, ему являлся Бог, и Он говорил с ним. Другими словами, ты можешь видеть Бога только в вере. Если у тебя есть вера, Бог усовершенствует тебя» («Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»). Размышляя об этом, я поняла, что Бог допустил ухудшение моего здоровья, чтобы усовершенствовать мою веру. Это было благословение от Бога. Я вспомнила о том, как Иов прошел через испытания, и все его тело было покрыто нарывами. Он действительно много страдал, но он сел в пепел, скобля свое тело черепицей, и ни разу не обвинил Бога. В конечном итоге он уповал на свою веру и нес свидетельство о Боге. Я хотела быть похожей на Иова и тоже с верой пройти через все это. Я знала, что даже само дыхание было дано мне Богом, поэтому, если Он допустит мою смерть, я готова подчиниться. До тех пор, пока я дышу, я готова оставаться твердой в свидетельстве и унижать сатану. К моему удивлению, как только я стала готова подчиниться, боли в суставах и головная боль начали постепенно проходить. Это показало мне, насколько реальна Божья любовь, Он всегда рядом со мной, охраняя меня. Это очень укрепило мою веру в Него.

В декабре 2013 года Компартия обвинила меня в «организации и использовании сектантской организации для подрыва правопорядка» и приговорила к четырем годам заключения. В январе 2014 года я была отправлена отбывать наказание в женскую тюрьму. В тюрьме я постоянно находилась на грани срыва. Кто-то всегда следил за всем, что я делаю — как ем, работаю, сплю, даже хожу в туалет. В каждой камере было по 12 человек, которые следили друг за другом, и если кто-то проштрафился, наказывали всех. Когда нарушение было серьезным, нас сажали в карцер. Но хуже всего был тяжелый физический труд. Надзиратели относились к нам как к машинам для зарабатывания денег, заставляя нас изо дня в день шить, гладить и упаковывать разнообразную одежду. Нам приходилось шить сотни тысяч костюмов, включая полицейскую и военную униформу, а также костюмы для сотрудников Китайской железной дороги. Для половины из нас рабочая норма была слишком велика для выполнения. Мое зрение в то время было всего 0,1, поэтому видела я плохо, и охранники все время орали на меня. В команде гладильщиков нам двоим приходилось развешивать одежду с шести гладильных столов промышленного размера, весь день бегая туда-сюда и работая более 10 часов. На ногах у меня вечно были волдыри, из которых сочился гной, прилипавший к носкам. Как бы ни было больно, на следующий день я должна была продолжать работу, и когда не могла закончить, меня избивали. Через три месяца охранники заставили меня начать гладить, и мне пришлось таскать трехкилограммовый утюг и гладить одежду более 10 часов в день. И после такой долгой поздней работы до 11 или 12 часов вечера мое здоровье стало сильно ухудшаться. Я дважды падала в обморок в мастерской, а когда приходила в себя, мне приходилось продолжать работу. Пребывание там в самом деле заставило почувствовать, словно я спустилась в геенну — это было ужасно.

Я проводила много времени, думая о Божьих словах и Его любви. Один отрывок, который я вспомнила, был таким: «Вы когда-нибудь принимали данные вам благословения? Вы когда-нибудь искали исполнения данных вам обетований? Несомненно, под водительством света Моего вы вырветесь из мертвой хватки сил тьмы. Вы, конечно же, и посреди тьмы не потеряете свет, который направляет вас. Вы непременно будете властелинами над всем творением. Вы встанете перед сатаной как победители. При падении царства большого красного дракона вы непременно восстанете среди множества толп, чтобы нести свидетельство о Моей победе. Вы непременно будете тверды и непоколебимы в земле Синим. Через перенесенные страдания вы унаследуете Мои благословения и непременно воссияете во всей вселенной славой Моей» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, Глава 19). Это помогло мне понять. Что победители создаются в испытаниях и скорбях, и через какую бы боль и страдания они ни проходили, могут покориться Богу и быть преданными Ему до самого конца. Возможность оставаться твердой в свидетельстве о Боге была для меня Его благодатью и благословением, и, независимо от того, какую физическую слабость я испытала и через какие страдания прошла, я должна была уповать на Бога, чтобы оставаться твердой в свидетельстве и посрамить сатану! Именно водительство Божьих слов дало мне веру и силы, и я в итоге смогла пережить то ужасное время в тюрьме.

В тот день, когда я вышла на свободу, меня доставили в местный суд, где заместитель секретаря сказал, что мой муж был освобожден после всего лишь 40 дней заключения, но затем в сентябре 2014 года был снова арестован и приговорен к трем с половиной годам. Он сказал: «Теперь, когда ты вышла, просто займись своими детьми и забудь о Боге. Из-за того, что вы с мужем оба верующие, они были предоставлены сами себе, и последние годы им пришлось жить в доме твоего брата». Услышав это, я была вне себя. Нас арестовали, осудили, разбили на части нашу семью только потому, что двое из нас были верующими, и ничего больше. КПК даже подставила нас, утверждая, что раз мы верующие, то нам нет дела до нашей семьи и наших детей. Они искажали правду!

Вернувшись домой, я увидела, что двор зарос сорняками, а столы, стулья и тарелки разбросаны в траве. Я подошла, чтобы поднять стол, но он развалился, стоило мне дотронуться до него. Толкнув дверь, я уже на входе в гостиную увидела, что диван и шкафы перевернуты, нельзя было даже пройти. Все было покрыто толстым слоем пыли, а на кухне весь фундамент просел на пару сантиметров. В стене была трещина шириной с палец. В то время мне было очень тяжело видеть все это, и я плакала и плакала. Увидев своего сына, я спросила его, как ему жилось последние несколько лет. Проглотив комок в горле, он сказал: «Мама, люди у нас в деревне, увидев меня, намеренно спрашивали о вас с папой. Я просто старался избегать их и не отвечать. Старался никуда не выходить и ни с кем не встречаться. Многие мои одноклассники смеялись надо мной, говоря, что я сын осужденных преступников. Я не хотел больше ходить в школу». Мне пришлось сдерживать слезы, когда я услышала его рассказ. Он был еще ребенком, но ему пришлось столкнуться с предвзятым отношением других жителей деревни и насмешками одноклассников только потому, что я была верующей. Я ненавидела Компартию всем своим естеством!

Я совсем недолго пробыла дома, когда инструктор Бригады национальной безопасности и несколько местных чиновников привели в мой дом двух видеооператоров, которые без разрешения начали снимать сразу же, как только подошли к двери. Из материала, отснятого ими у нас дома, они сделали видеофильм с закадровым голосом, в котором не было ничего, кроме лжи. В фильме утверждалось, что верующие не участвуют в полевых работах, что мы не заботимся о своих семьях, не ухаживаем за стариками и не занимаемся воспитанием своих детей и что наш ребенок, учившийся в средней школе, вынужден был бросить учебу и пытается выжить в этом мире, живя за счет случайных заработков. Затем это видео демонстрировалось под открытым небом, на больших уличных телевизорах, а также на большом экране, установленном на машине, ездившей по городу. Видео показывали везде, где проезжала машина. После того, как мы стали объектом слухов и клеветы, почти все в городе знали, что нас арестовали и посадили в тюрьму за веру во Всемогущего Бога. Мои родственники и друзья избегали меня и не осмеливались со мной разговаривать. Компартия взяла и показала это видео и в школе моего ребенка, а учителя сказали ученикам, что если кто-то из них увидит, как кто-то благовествует их родителям, они должны сообщить об этом, позвонив в полицию. Моя дочь пришла домой вся в слезах и сказала, что другие дети смеются над ней из-за того, что она дочь осужденных. Она в слезах просидела дома два или три дня и не хотела возвращаться в школу. Она всегда была веселой и разговорчивой, радостной и активной, но теперь стала очень замкнутой и не хотела разговаривать. Мой сын тоже был очень подавлен. Но это было еще не все. Они также созвали деревенское собрание под видом обсуждения домохозяйств, испытывающих нужду, и сказали, что поскольку из-за нашей веры во Всемогущего Бога мы были осуждены за нарушение общественного порядка, у нас нет никакой возможности содержать нашу семью, и мы нуждаемся в пожертвованиях от других жителей деревни. Некоторые купились на это и стали критиковать нас за то, что мы не выполняем свои обязанности. Они также привлекли моего брата и его жену, наших соседей и старосту деревни не спускать с меня глаз и следить за мной. В то время у меня не было никакой возможности видеться с братьями и сестрами, поэтому я не могла вести церковную жизнь и выполнять свой долг. Это было равносильно домашнему аресту. Я чувствовала себя несчастной и ненавидела Компартию всеми фибрами своей души.

После всего этого я прочла в Божьих словах следующее: «Эта земля, тысячелетиями пребывавшая в пороке, невыносимо осквернена. Всюду страдания, бесчинствуют призраки, которые обманывают и морочат, измышляют ложные обвинения^[1], безжалостно и злобно попирая этот обнесенный стеной мертвый город, оставляя за собой повсюду трупы. От их разложения вся земля наполняется смрадом, который пропитывает воздух. Но этот город усиленно стерегут^[2]. Кто может видеть мир за горизонтом? Дьявол плотно опутывает все тело человека, зашоривает оба глаза и плотно запечатывает его уста. Царь бесовский уже несколько тысяч лет бесчинствует и по сей день стережет мертвый город, как неприступную обитель бесов. Тем временем эта свора сторожевых псов злобно таращится вокруг, страшно боясь, как бы Бог не застал их врасплох и не покончил со всеми ними сразу, лишив их этого края „благоденствия“. Как можно было людям в подобном мертвом городе когда-либо увидеть Бога? Наслаждались ли они когда-либо Божьей ценностью и красотой? Как они понимают дела человеческого мира? Кто из них может понять настоятельную волю Божью? Не столь удивительно тогда, что воплотившийся Бог остается совершенно сокрытым. В подобном темном обществе, где бесы безжалостны и бесчеловечны, как бесовский деспот, который, не моргнув глазом, убивает людей, потерпел бы существование прекрасного, доброго, а также святого Бога? Стал бы он, рукоплеща, приветствовать пришествие Божье? Они же прихвостни и псы! Они за доброту платят ненавистью, они давным-давно уже презирают Бога и оскорбляют Его, они совершено озверели, у них совсем нет уважения к Богу, они разбойничают и грабят, утратив всякую совесть, поступая совершенно бессовестно и искушая невинных до бесчувствия. Что праотцы древности, что почитаемые вожди, — все они противятся Богу! От их вмешательства все под небесами пришло в состояние тьмы и хаоса! Религиозная свобода? Законные права и интересы граждан? Это все уловки для сокрытия греха!» (Слово, том I. Божье явление и работа. Работа и вхождение (8)). Именно благодаря этому угнетению и лишениям я увидела, что Компартия — это воистину просто стая бесов, ненавидящих Бога и опустошающих людей. Я безоговорочно стала презирать ее и действительно порвала с ней. И в то же время я увидела Божью любовь. Когда я сатана подвергал меня насилию и пыткам, именно Божьи слова давали мне веру и силы, шаг за шагом направляя меня. Я также испытала на себе силу и власть Божьих слов, и моя вера в Него возросла. Обретение всего этого было ничем иным, как Божьей любовью и благословением! Благодарение Богу!

Примечания:

1. «Измышляют ложные обвинения» — речь идет о тех методах, которыми дьявол причиняет вред людям.

2. «Усиленно стерегут» указывает на особую жестокость тех методов, которыми дьявол угнетает людей, и то, насколько тщательно он удерживает людей в своей власти, что у них не остается даже свободы передвижения.