Ван Хуэй, Китай

Однажды в июне 2004 года, около 13:30, когда я и еще две сестры отдыхали, в дом внезапно ворвались около десятка полицейских. Они велели нам сесть на корточки в углу и, не предъявив никаких документов, начали обыск. Они обшарили каждый уголок дома и в результате нашли набор компакт-дисков, книги Божьих слов, мобильный телефон и квитанцию о пожертвовании 200 000 юаней. После этого полицейские отвезли нас в окружное Бюро общественной безопасности. Я молча молилась Богу, прося Его дать мне веру и силу, помочь мне остаться твердой в моем свидетельстве, не стать иудой и не предать Его. Затем меня стал допрашивать сотрудник полиции. Он спросил мое имя и место жительства. Я не сказала ни слова, и тогда он подскочил ко мне, схватил за волосы и дал мне семь или восемь сильных пощечин. Он сказал сквозь зубы: «Ты думаешь, что можешь молчать, да? Я заставлю тебя говорить!» Он ударил меня так сильно, что у меня закружилась голова и запылало лицо. Затем другой офицер приказал мне встать, прижавшись носом к стене, при этом мое тело не должно было касаться стены, а руки я держала поднятыми в стороны на уровне плеч. Я простояла так больше часа, обливаясь потом от усталости, моя спина ныла так, будто вот-вот сломается, а в руках была такая боль и тяжесть, что я едва это выдерживала.

В тот вечер полицейские отвезли меня в гостевой дом и в ту же ночь стали пытать, чтобы заставить признаться. Они принудили меня сесть на цементный пол, вытянув ноги вперед и держа руки перед собой на ширине плеч. Я должна была смотреть вперед, не опуская глаз. Мне не разрешалось сгибать руки, а тело должно было оставаться в вертикальном положении. Затем они стали спрашивать, как меня зовут, где я живу и когда уверовала во Всемогущего Бога. Я молчала, и тогда один из офицеров достал квитанцию о пожертвовании 200 000 юаней и сказал мне: «Где эти 200 000 юаней? Выкладывай! Мы уже все о тебе знаем, ты — церковный лидер, так что просто скажи нам правду!» Услышав это, я немного испугалась, ведь раз они нашли квитанцию о пожертвовании и узнали, что я лидер, то не отпустят меня так легко, и я не знала, какие пытки меня еще ожидают. В этот момент я вспомнила слова Бога: «Ты не должен бояться того и этого. С каким бы множеством трудностей и опасностей ты ни сталкивался, ты должен сохранять спокойствие предо Мной; и пусть ничто тебя не останавливает, чтобы воля Моя могла исполняться беспрепятственно. Таков твой долг... Не бойся; при Моей поддержке, кто сможет заступить тебе путь?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале, глава 10). Слова Бога дали мне веру. Бог владычествует над всем сущим, и какой бы жестокой ни была полиция, она в руках Бога, и я знала, что пока я надеюсь на Бога, полагаюсь на Него и твердо стою рядом с Ним, Он поможет мне победить сатану. Когда я об этом подумала, мне стало уже не так страшно. Сразу после этого полицейские продолжили допрашивать меня, допытываясь, где деньги церкви и кто ею руководит. Я упорно молчала. Один из полицейских, разозлившись, приставил к моим рукам электрошокер и начал бить меня током, и при этом мне не разрешалось двигаться. Мои руки неудержимо тряслись, и чем сильнее я дрожала, тем сильнее он бил меня током. С каждым ударом все мое тело сотрясалось, и я кричала от боли. Затем полицейский наступил мне на голени и стал прикладывать электрошокер к моим ступням, от чего мои ноги рефлекторно сводила судорога. Офицер продолжал допытываться: «Колись! Где эти 200 000 юаней?» Я по-прежнему молчала. Он пришел в ярость и начал бить меня током везде: в челюсть, в спину, в затылок. Когда он ударил меня током в затылок, у меня было такое чувство, будто мне врезали по голове чем-то твердым. Боль была невыносимой, голова кружилась. Когда он ударил меня током в челюсть, мои губы задрожали, а зубы лязгнули. Я инстинктивно упала на пол, чтобы защититься. Полицейский, обезумев от ярости, схватил меня за воротник и рывком заставил сесть. Затем он взял пульт дистанционного управления и стал бить меня им по обеим щекам, нанеся более десяти ударов. Избивая меня, он процедил: «Посмотрим, как долго ты сможешь держать рот на замке! Я не верю, что ты из камня!» В конце концов, ему надоело меня бить, и он приказал мне снова сесть с поднятыми руками в том же положении, что и прежде. Всякий раз, когда моя поза не отвечала его требованиям, он брал электрошокер и бил меня током по рукам и ногам, а также бил меня по лицу пультом дистанционного управления и журналами. Так продолжалось до полуночи — только тогда полиция прекратила пытки. После этих ударов током и избиений я почувствовала слабость в сердце. Они пытали меня так сразу после ареста, и я представить себе не могла, что они могут сделать со мной дальше. Я не знала, смогу ли я это выдержать. Поэтому я подумала: «Может быть, если я скажу им что-то неважное, то смогу избежать мучений, и мне не придется испытывать такую ужасную боль». Но потом я спросила себя: «Если я заговорю, не стану ли я иудой?» В тот момент я вспомнила слова Бога: «больше не буду милосерден к тем, кто не проявил ни капли верности Мне во времена скорби, поскольку Мое милосердие простирается лишь до сего момента. Более того, у Меня нет симпатии к тем, кто однажды предал Меня, а с теми, кто предает интересы друзей, у Меня тем более нет желания иметь дело. Таков Мой характер, вне зависимости от того, кем может быть тот или иной человек» (Слово, том I. Божье явление и работа. Готовь достаточное количество добрых дел для своего места назначения). Божьи слова направили меня и помогли мне понять, что праведный характер Бога не терпит оскорблений, и Бог ненавидит тех, кто предает Его. Если я предам Бога, как иуда, чтобы избежать телесных страданий, то навечно стану грешницей, достойной быть проклятой Богом. С этими мыслями я решила терпеть боль, подумав: «Как бы жестоко меня ни пытала полиция, я останусь твердой в своем свидетельстве, чтобы посрамить Сатану».

На следующий день полицейские отвезли меня в другой отель. Они заставили меня сесть на цементный пол в той же позе, что и раньше. Ко мне подошел полицейский лет тридцати и дал мне несколько сильных пощечин, требуя, чтобы я назвала свое полное имя, адрес и имена вышестоящих лидеров. Он также произнес богохульные слова о Боге. Видя, что я продолжаю молчать, он в ярости схватил электрошокер и стал бить меня током по ладоням, тыльной стороне кистей, затылку и челюсти. Удары током были такими сильными, что я каталась по полу. Затем он засунул мне в рукава электрошокер и стал бить током по обеим моим рукам. Мои руки неудержимо дергались, и я рухнула на землю, крича от боли. Затем он наступил мне на голени, засунул шокер в штанины и стал бить меня током по ногам. Где-то через пять минут я рухнула на пол совершенно без сил. Я была вся в поту, ноги и руки болели и онемели. Боль была поистине невыносимой. Затем офицер схватил меня за воротник и усадил. Он снял с себя кожаные туфли и несколько раз ударил меня ими по щекам. Избивая меня, он издевательски говорил: «Ты ведь веришь во Всемогущего Бога? Так почему же твой Бог не спасет тебя?» Он бил так сильно, что у меня из глаз летели искры, а щеки горели. Я рухнула на пол, не в силах пошевелиться. Я боялась, что не выдержу жестоких пыток полиции, поэтому молча помолилась Богу в своем сердце: «Боже, мой духовный рост слишком мал. Прошу, дай мне веру и решимость страдать, чтобы я могла остаться твердой в своем свидетельстве о Тебе». В этот момент я вспомнила отрывок из Божьих слов: «Не бойся, Всемогущий Бог воинств непременно будет с тобой — Он стоит за вами и является вашим щитом» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале, глава 26). Божьи слова дали мне веру и силу. Бог владычествует над всем и все контролирует, Он моя поддержка и опора. Полиция тоже в руках Божьих, поэтому мне нечего бояться. Я решила, что как бы я ни страдала и как бы меня ни пытали, я должна довериться Богу, чтобы остаться твердой в своем свидетельстве.

Видя, что я по-прежнему ничего не говорю, полиция начала применять ко мне более мягкую тактику. В тот же день, около 5 часов, ко мне подошел полицейский лет пятидесяти и сказал спокойным тоном: «Не будь такой упрямой. Если ты расскажешь нам все, что знаешь, я обещаю, что ты сможешь вернуться домой. Ты просто веришь в Бога, да? Это не такое уж большое дело. Если ты просто расскажешь нам, что знаешь, то сможешь вернуться домой и жить дальше. Посмотри на себя, ну не стоит так страдать за свою веру. Ты слишком хорошо знаешь, насколько неприятные штуки эти электрошокеры. Взвесь все хорошенько!» Я подумала: «С тех пор, как меня арестовали, полиция избивала меня, оскорбляла и пытала электрическим током, но этот человек не так суров ко мне. Я чувствую, что все это — козни сатаны». В этот момент я вспомнила слова Бога: «Моему народу следует все время остерегаться коварных замыслов сатаны, сторожа врата Моего дома для Меня... чтобы не угодить в сатанинский капкан, когда для сожалений будет уже слишком поздно» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, глава 3). Просвещающие слова Бога помогли мне понять, что сатана непрестанно строит козни. Полиция пытала меня, чтобы заставить признаться, продать братьев и сестер и предать Бога, а теперь они изменили свое отношение и притворяются добрыми, чтобы меня обмануть. Какие же они низменные и презренные! Спустя некоторое время, увидев, что я ничего не говорю, он оскалился и строго сказал: «Государство не разрешает верить во Всемогущего Бога. Более того, компартия противостоит такой вере. Если ты не признаешься, твои дети не смогут поступить в колледж, пойти в армию, стать членами компартии или госслужащими... Ты вообще о них не думаешь? Из-за тебя будущее твоих детей будет разрушено. Подумай хорошенько!» Когда он упомянул моих детей, я почувствовала душераздирающую боль: «Если мои дети не смогут ходить в школу и не найдут хорошую работу в будущем, не станут ли они меня ненавидеть?» Чем больше я думала, тем больше печалилась. Охваченная болью и отчаянием, я вспомнила отрывок из Божьих слов: «Кто во всем человечестве не испытывает на себе заботу в глазах Всемогущего? Кто не живет согласно предопределению Всемогущего?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, глава 1). Слова Бога моментально просветили меня. Судьба моих детей была в руках Бога, и ситуации, через которые им придется пройти в своей жизни, а также страдания, которые им предстоит перенести, — все это предопределено Богом. Каким бы свирепым ни был большой красный дракон, он не может изменить судьбу моих детей. Мне нужно доверить своих детей Богу и покориться Его владычеству и обустройствам. Полиция пыталась использовать будущее моих детей, чтобы запугать меня, заставить продать моих братьев и сестер и предать Бога. Я не могла позволить их планам осуществиться. Около 7 часов вечера меня отвезли в городской полицейский участок, где местные полицейские показали мне несколько фотографий для опознания. Я подумала: «Вы никогда не заставите меня продать моих братьев и сестер!» Поэтому, о чем бы меня ни спрашивала полиция, я просто качала головой и молчала. Выдав около дюжины фотографий, машина внезапно дала сбой и не смогла загрузить больше, и полиции пришлось отвезти меня обратно в отель. На обратном пути капитан полиции по фамилии Цинь продолжал давить на меня, выпытывая местонахождение пожертвованных денег. Я сказала, что не знаю, на что он пришел в ярость и несколько раз ударил меня кулаком в лоб. От ударов у меня зазвенело в голове. В каждой деревне, которую мы проезжали, Цинь спрашивал меня: «Ты была здесь раньше?», а я просто отвечала: «Я никогда здесь не была». Когда мы проезжали последний город, он снова спросил: «Ты, наверное, уже бывала здесь раньше, да? Сколько здесь принимающих домов? Если ты будешь сотрудничать с нами и поможешь нам кого-нибудь поймать, мы тебя отпустим. Это твой шанс искупить свою вину». Я подумала: «Я уже пострадала от ваших жестоких пыток после ареста. Я никогда не продам своих братьев и сестер, не позволю им попасть под арест и терпеть эти страдания». Поэтому я ответила: «Я запуталась и понятия не имею, где здесь что находится. Я не знаю, есть ли здесь принимающие дома». Меня укачало, и я чувствовала, что меня вот-вот вырвет. Они испугались, что я испачкаю им машину, поэтому им пришлось везти меня обратно. Когда я вернулась в отель, было уже больше 11 вечера. Затем полиция заставила меня сесть на пол в той же позе, что и раньше. Я должна была смотреть вперед, и они не давали мне спать. Пятеро офицеров по очереди следили за мной. Всякий раз, когда мои веки опускались, они били меня электрошокером, пультом дистанционного управления или дергали за волосы на лбу. Всякий раз, когда мои руки опускались, они обжигали мои ладони и пальцы зажигалкой. Так меня пытали всю ночь.

Утром третьего дня меня окружили шесть или семь полицейских, требуя, чтобы я назвала свой адрес, полное имя и имена вышестоящих лидеров. Я продолжала молчать. Один из полицейских взял с пола мой тапок, схватил меня за волосы и с силой дернул назад. Затем он ударил меня тапком по лицу семь или восемь раз. Хлеща меня по щекам, он говорил: «Ты не железная, и сегодня мы будем бить тебя до тех пор, пока не заговоришь». Затем он сказал другим полицейским: «Не давайте ей спуску!» Сказав это, он ушел. Двое полицейских схватили меня за руки, в третий приставил электрошокер мне к затылку и челюсти и стал жестоко бить меня током. При каждом ударе мое тело невольно вздрагивало. Затем полицейский засунул шокер мне в рукав и около двух минут бил меня током по руке, так что моя рука неудержимо тряслась от ударов. Затем он так же обошелся и с моей второй рукой. К этому моменту мои волосы были совершенно мокрыми, а пот струился по лбу и так заливал мне глаза, что я даже не могла их открыть. Я могла лишь стиснуть зубы и терпеть. Увидев, что я по-прежнему молчу, они наступили мне на голени и стали бить меня током по ногам. Я рухнула на пол, все мое тело обмякло и покрылось холодным потом. У меня не было сил сопротивляться, и все, что я могла сделать, это кричать от боли. Полицейские увидели, что я совершенно измотана, остановились и спросили меня: «Ты готова говорить? Если нет, то начнем сначала». Я боялась, что меня снова будут бить током, поэтому у меня не было иного выбора, кроме как сообщить им свой адрес, полное имя и возраст. Офицер по фамилии У торжествующе сказал: «Ты именно та, кого мы искали. Тот, кто перевозил книги, уже тебя продал — именно ты поручила ему доставку книг. У тебя даже хватает наглости заставлять людей печатать книги о вере в Бога. Ты и правда думаешь, что мы тебя отпустим? Скажу тебе еще кое-что. Мы следили за тобой два месяца и фотографировали тебя. Но я никогда не ожидал, что ты окажешься такой упрямой! Ты сама нарываешься на неприятности!» Когда он сказал это, меня захлестнула волна страха. Я и представить себе не могла, что они следили за мной целых два месяца. Это означало, что они знали всех, с кем я общалась все это время, и я не знала, затронуло ли это других братьев и сестер. В тот момент я могла только молча молиться за своих братьев и сестер, прося Бога защитить их. Затем офицер У попросил меня опознать моих братьев и сестер. Он назвал имена нескольких сестер и спросил, знаю ли я их. Я упрямо повторяла: «Я их не знаю». Он вскочил на ноги и несколько раз ударил меня, заорав: «Ты все время твердишь, что не знаешь их, но ты их лидер! Не будь такой упрямой! Подумай хорошенько и честно признайся, иначе тебе будет очень плохо!» Я молчала. В этот момент один из офицеров направил на меня электрошокер и крикнул: «Если не заговоришь, я покажу тебе, что такое настоящая боль!» Затем он поднял шокер и ударил меня током в рот. От мощного шока мои губы задрожали, все тело затряслось, и я невольно отшатнулась. Затем он еще несколько раз ударил меня током в челюсть. Потом он около двух минут бил меня током в тыльную сторону кистей. Мои руки инстинктивно отдергивались, а тело выгибалось назад. Затем он наступил мне на голени и стал бить меня током по ступням. Это было так ужасно, что мои ноги неконтролируемо дергались и я кричала от боли. Все мое тело покрылось холодным потом, а волосы снова стали мокрыми. Я рухнула на землю, отчаянно взывая к Богу в своем сердце. Я просила Бога дать мне волю вынести эти страдания. И тогда я вспомнила слова Бога: «Вне зависимости от того, что совершает в людях Бог, они должны отстаивать то, чем обладают сами, быть искренними перед Богом и оставаться преданными Ему до самого конца. Таков долг человечества. Люди должны отстаивать то, что они должны делать» (Слово, том I. Божье явление и работа. Тебе следует сохранять свою преданность Богу). Слова Бога снова дали мне веру и силу, и я обрела решимость и мужество бороться с сатаной до конца. Я стиснула зубы и продолжала молчать. В этот момент сзади ко мне подошел полицейский и сильно ударил меня ногой пониже спины. Мне показалось, что моя поясница сейчас сломается, и меня пронзила острая боль. Затем он приказал мне снова сесть в ту же позу. Но я сидела в требуемой позе последние несколько дней, и мои руки были такими тяжелыми, что я действительно не могла их поднять. В ярости полицейский схватил меня за наручники и резко дернул их вверх. Потом он внезапно их отпустил и продолжал это делать, не останавливаясь, пока не стал весь мокрый от пота. Затем он несколько раз ударил меня по лицу и выругался: «Я не верю, что ты сделана из камня. Я вернусь за тобой позже». Мое лицо распухло и онемело от пощечин, а запястья начали кровоточить из-за наручников. Через некоторое время полицейские снова стали пытать меня током и делали это, пока я полностью не лишилась сил. Мне казалось, что обе мои руки вывихнуты, и боль была невыносимой. В ту ночь несколько полицейских по очереди следили за мной, не давая спать. Затем они принесли бумагу и ручку и заставили меня записать известные мне имена и адреса принимающих домов, где я жила. Я подумала, что никогда не продам своих братьев и сестер, но я действительно больше не могла выносить их пытки. Поэтому я взяла ручку и просто сделала вид, что пишу. Они решили, что я собираюсь признаться, поэтому больше не били меня в ту ночь.

На четвертый день полицейские увидели, что я так ничего не написала, поэтому они заставили меня поднять обе руки над головой, не разрешая мне класть руки на голову или сгибать их. Я не могла удержать руки поднятыми даже десять минут — они начинали болеть и непроизвольно расходиться в стороны. Застежки наручников крепко врезались в мою плоть. Меньше чем через полчаса мои руки заболели так сильно, что я больше не могла их держать. Один из офицеров пришел в ярость. Он подскочил ко мне, вцепился в наручники и стал с силой дергать их вверх и вниз, больше десятка раз. При каждом рывке весь мой вес приходился на запястья. Мне казалось, что мои запястья режут ножом. Я чувствовала, что больше не могу этого выносить, поэтому я взмолилась Богу в своем сердце: «Боже, я боюсь мучений от этих демонов и боюсь, что не выдержу и предам Тебя. Прошу, дай мне веру и силу и защити меня, чтобы я могла остаться твердой в своем свидетельстве и посрамить сатану». В этот момент я вспомнила еще один отрывок из Божьих слов: «Авраам предложил в жертву Исаака — что предложили вы? Иов принес с жертву все — что предложили вы? Столько людей пожертвовали собой, положив свои жизни и пролив кровь, чтобы найти истинный путь. А вы заплатили такую цену?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Значимость спасения потомков Моава). Авраам смог вернуть Богу своего единственного сына, а Иов потерял все свое богатство и детей, и тело его покрылось язвами, но он не роптал на Бога и по-прежнему мог восхвалять Его святое имя. Многие святые на протяжении всей истории отдали свои жизни за Божье Евангелие. Все они имели истинную веру в Бога и были способны пожертвовать ради Него всем. А что я сделала для Бога? Столкнувшись с подобной ситуацией, я чувствовала в своем сердце лишь страх и ужас. По сравнению со святыми прошлого я была никем. Эта мысль заставила меня почувствовать глубокий стыд, но в то же время мое сердце наполнилось силой, и я обрела веру, необходимую для того, чтобы выдержать полицейские пытки. Я помолилась в своем сердце: «Боже, сегодня я отдаю себя в Твои руки. Сколько бы страданий мне ни пришлось претерпеть, я останусь твердой в своем свидетельстве о Тебе». Затем один полицейский схватил меня за одну руку, второй — за другую, а третий стал бить меня током в затылок и в челюсть. Затем он стал засовывать шокер мне в рукава и бить меня током по рукам. Потом они взяли чашку воды и выплеснули ее мне на голени. Два офицера наступили мне на голени и стали бить меня током по ногам. Я вся дрожала и кричала от боли. В конце концов у меня даже не оставалось сил кричать, и я просто рухнула на пол. Мое лицо было мокрым от смеси пота и слез, как будто меня только что вытащили из воды. Офицер У тогда заорал на меня: «Ты руководишь церковью в этом округе, так скажи нам, где 200 000 юаней? Кто твои вышестоящие лидеры? Сколько людей в округе верят во Всемогущего Бога? На каком печатном станке вы печатали свои книги? Сегодня ты все мне расскажешь, иначе тебя ждет еще больше боли!» Глядя на свирепые и грозные лица этих демонов, я всем сердцем ненавидела их! Но потом я подумала о своей теперешней ситуации. У меня не было возможности сопротивляться, и все, что я могла сделать, это позволить им пытать и истязать меня. Чем больше я об этом думала, тем страшнее мне становилось, и я боялась, что умру в их руках. В тот момент я вспомнила отрывок из Божьих слов: «Во вселенной не происходит ничего, в чем не имел бы Я последнего слова. Есть ли что-нибудь, что не в Моих руках?» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, глава 1). Бог контролирует все и владычествует над всем, и то, замучают ли меня до смерти, тоже в руках Бога. Какими бы жестокими ни были эти демоны, без Божьего позволения они ничего не смогут мне сделать. Мне нужно было верить в Бога. Я также вспомнила о том, как Петр был распят вниз головой ради своей веры в Бога. Он смог безоговорочно отдать свою жизнь Богу. Он достиг покорности до смерти и возлюбил Бога до глубины души. Смерть Петра была значимой и ценной, и он получил одобрение Бога. Я хотела последовать примеру Петра, и даже если бы это грозило мне смертью, я была готова остаться твердой в своем свидетельстве о Боге.

Около двух часов дня полицейские принесли стопку фотографий и попросили меня опознать их по одной, но я продолжала твердить, что не знаю никого из этих людей. Один из полицейских схватил папку и ударил меня ею по лицу. Удар был таким сильным, что у меня из глаз посыпались искры, а голова стала тяжелой. Затем ко мне подошел другой офицер и начал бить меня по лицу, столько раз, что я сбилась со счета. При этом он скрежетал зубами и повторял: «Сегодня я выбью из тебя это признание!» Меня избили так сильно, что из уголка рта пошла кровь, а губы распухли. У меня кружилась голова, и я просто сидела, не шевелясь. Затем полицейский потребовал, чтобы я села в ту же позу, что и раньше, но так как я ничего не ела и не пила последние трое суток, и к тому же подвергалась пыткам со стороны полиции, у меня совсем не осталось сил. Я некоторое время держала руки поднятыми, но потом они начали опускаться. Тогда офицер взял зажигалку и поднес пламя к моим пальцам, и как только мои руки опускались, я чувствовала резкую боль от ожога. В итоге на моих руках появились желтые ожоги, а боль была настолько сильной, что я даже не осмеливалась к ним прикоснуться. Затем полицейские приказали мне взяться за электрошокер обеими руками, и всякий раз, когда мои руки опускались, они включали питание и били током по моим ладоням. Меня ударили током примерно четыре или пять раз за полчаса. Позже еще один офицер принес бамбуковую палку длиной около фута и толщиной с палец и начал изо всех сил хлестать меня ею по тыльной стороне кистей. Мои кисти так распухли, что стали похожи на паровые булочки. Они были покрыты темно-синими ссадинами, из которых сочилась кровь. Затем полицейский схватился за мои наручники и резко дернул их вверх и вниз с десяток раз. Застежки наручников впились в мою плоть, и из запястий потекла кровь. Он сильно ударил меня по лицу и спросил: «Ну, ты собираешься признаваться? Где 200 000 юаней?» Я не отреагировала. Он в ярости снова схватил электрошокер, засунул его мне в рукава и начал бить током по рукам. Скрежеща зубами, он сказал: «Посмотрим, насколько ты на самом деле крута!» Я снова рухнула на пол, но он опять поднял меня и плеснул водой мне на голени. Затем он засунул электрошокер мне в штанины и стал бить током по ногам. От электрических ударов мои ноги дико дергались, и я попыталась защитить их руками. Придя в ярость, офицер стал безостановочно бить меня током по рукам, ногам и тыльной стороне кистей. Наконец, он несколько раз сильно ударил меня по голеням. Мне показалось, будто мои голени сломались, и я закричала от боли. Только тогда полицейские, наконец, остановились. Я рухнула на пол, совершенно обессиленная. Несколько офицеров столпились вокруг и уставились на меня. Пока некоторые указывали на меня пальцами, насмехаясь, другие о чем-то шептались между собой. Я ненавидела этих демонов всем сердцем, но также боялась, что они продолжат меня пытать. Я продолжала взывать к Богу в своем сердце, прося Его защитить и направить меня. В этот момент я вспомнила церковный гимн, который пела раньше: «Я желаю увидеть день Божьей славы»: «Имея в сердце Божье поручение, я никогда не преклоню колено перед сатаной. Хоть головы наши и могут покатиться с плеч, и кровь наша может пролиться, но стержень Божьего народа не сломить. Я буду громогласно свидетельствовать о Боге и посрамлю дьяволов и сатану. Боль и трудности предопределены Богом, и я буду предан и покорен Ему до самой смерти. Никогда больше не стану я причиной Божьих слез и волнений. Я преподнесу Богу свою любовь и преданность и выполню свою миссию, чтобы прославить Его» (Следуйте за Агнцем и пойте новые песни). Чем дольше я пела в свой душе, тем более сильной себя чувствовала. Неважно, какие еще пытки применит ко мне полиция, даже если они искалечат меня или убьют, я никогда не предам Бога и останусь твердой и непоколебимой в своем свидетельстве о Боге.

На пятую ночь офицер У снова принес бумагу и ручку и велел мне письменно ответить на их вопросы. Он также сказал: «Четко ответь на наши вопросы до рассвета, иначе до конца своих дней не расстанешься с шокером!» Я не отдыхала пятеро суток, поэтому все время пыталась уснуть сидя. Один из полицейских заставил меня встать, чтобы я не уснула, и всякий раз, когда я закрывала глаза, они орали на меня или били по стулу электрошокером. Я была в большом напряжении, и каждый удар пугал меня. Я стояла, шатаясь, с ощущением полной пустоты в голове. У меня двоилось в глазах, сознание было затуманено, я не могла четко расслышать вопросы полиции, и что бы они ни спрашивали, просто отвечала: «Да». Я боялась манипуляций со стороны полиции, поэтому сильно щипала себя под носом и между большим и указательным пальцами, изо всех сил стараясь не заснуть. Одновременно я не переставала взывать к Богу в своем сердце: «Боже! Я больше не могу себя контролировать. Я боюсь, что оступлюсь и продам своих братьев и сестер. Прошу, открой мне путь». Спустя некоторое время я увидела, что охранявшие меня полицейские повалились на пол и уснули. Я поняла, что это Бог открыл мне путь, и решила бежать. Поэтому я стала медленно продвигаться к двери, и вскоре уже была у выхода. Я осторожно открыла дверь и спустилась вниз, боясь издать какой-нибудь звук и разбудить полицейских. При этом мое сердце едва не выпрыгивало из груди. Оказавшись на улице, я отчаянно рванула в переулок. После пяти дней и ночей без еды, воды и сна, а также жестоких пыток со стороны полиции, мои физические силы были на исходе, и через несколько шагов мои ноги ослабли и почти отказали. Но из страха, что меня настигнет полиция, я заставила себя двигаться дальше. Я побрела вперед, и пройдя не знаю сколько улиц и переулков, в конце концов наткнулась на двор, где строился дом. В ту ночь шел дождь, и я упала ничком на кучу хлама, укрывшись травой. Я промокла и дрожала всем телом от холода. В этот момент я услышала крики преследовавших меня полицейских: «Если мы ее поймаем, то даже если не убьем, то спустим с нее шкуру!» Крики полицейских наполнили меня страхом, и я не знала, что делать. Я снова и снова взывала к Богу в своем сердце, «Боже! Что мне делать? Боже! Прошу, защити меня». Я затаила дыхание и лежала совершенно неподвижно, ничком. Через некоторое время все вокруг постепенно затихло, и напряжение в моем сердце наконец спало.

Около 2 часов ночи я, не слыша вокруг себя никаких звуков, наконец осмелилась выйти. После некоторых трудностей я нашла дом пожилой сестры. Увидев, что я вся изранена, сестра поспешила нагреть воду, чтобы я могла помыться, а затем принесла мне дымящуюся миску яичной лапши. Я знала, что все это Божья любовь, и была так тронута, что расплакалась и не могла остановиться. Я неустанно благодарила Бога в своем сердце. Позже сестра купила маленькую ножовку, и более чем через два часа ей все же удалось распились мои наручники. Когда наручники наконец спали, сестра взяла мои запястья обеими руками и заплакала от жалости. Раны на моих запястьях заживали больше двух месяцев. После пяти суток без сна у меня началась мигрень и шум в ушах. После многократных ударов током я стала панически бояться электричества. Я не решаюсь прикасаться к вилкам бытовых электроприборов, так как при прикосновении мне кажется, что мне в руку бьет электрический разряд.

За то время, что я была под арестом, меня пытали электрическим током бессчетное число раз, и всякий раз, когда меня пытали, когда я чувствовала боль или слабость, я взывала к Богу и молилась в своем сердце. Именно слова Бога давали мне веру и силу. Я увидела силу Божьих слов и ощутила Божью любовь ко мне и Его защиту, и моя вера в Бога стала еще сильнее. В то же время, несмотря на все эти пытки, я также ясно разглядела дьявольскую сущность компартии, заключающуюся в ненависти к Богу и противлении Ему. Это живой демон, который пожирает души людей и терзает их тела. Я пришла к тому, чтобы отвергнуть его и восстать против него всем сердцем, и я более решительно, чем когда-либо, вознамерилась следовать за Богом до самого конца!